Семейно-родовая система, как и любая другая Система – совокупность взаимосвязанных элементов, организованных определенным образом для достижения какой–либо цели. И, по определению, описывается тремя базовыми понятиями: элементы, взаимосвязи и цели.
«Элементы» – это как раз мы и есть, каждый человек по отдельности.
Не зная состава элементов, входящих в состав Системы, невозможно определить ни взаимосвязи между ними, ни выйти на конкретную цель Системы. Поскольку общая цель, сформулированная главной системе, Роду Человеческому: «Плодитесь и размножайтесь!», согласитесь, ну уж очень размытая. Поэтому чтобы выйти на цели своей Семейно-родовая системы, в которой мы родились, необходимо определиться со своей родословной. Знать, кто ещё, кроме нас, входит и входил в наш Род. Тогда, кстати, и с «поиском своего места в жизни» (частый запрос к психологам) будет полегче.
Поиском и исследованием истории Рода занимается генеалогия – составляет генеалогические древа. Мы, в методе «Путь Рода», начинаем работу с составления Схемы Рода или геносоциограммы. А это не только аналитика, но и реальный поиск своих родичей по документам, хранящимся в архивах, органах загса, электронных и других информационных базах. Результаты поиска расширяют наше представление о составе своих семейно-родовых систем и дают нам возможность получить ответы на вопросы: «кто, зачем и для чего?». То есть, выйти и на родовые, и на личный задачи.
Я, естественно, излагаю свою точку зрения. Подавляющее большинство людей, включая и «научных» психологов считают всё вышесказанное «бредом», «собачьей чушью», «хренью», в лучшем случае, «блажью, не имеющей отношение к психотерапии». Тогда считайте, что архивные поиски – это не подготовка к аналитической системной работе, а просто увлечение. Это ведь интересно – изучать историю своей родины через биографию своих предков. Кто, у кого и где родился? Чем занимался? Как выглядел край, в котором жили предки 100-150 лет назад? Почему кто-то там оставался, а кто-то его покидал? Мне лично очень интересно получать ответы на такие вопросы.
В январе этого года я работал с метрическими книгами 1880-1919 гг. Чихачёвского прихода Гороховецкого уезда Владимирской губернии, ныне это Пестяковский район Ивановской области. Наша семейная история, изложенная устами Александры Яковлевны (бабушки Шуры) гласила, что её отец, мой прадед, Яков Алексеевич Кручинин, до 1918 года проживал в деревне Зубарихе Нижне-Ландеховской волости Гороховецкого уезда. В 1889 году он, 23-летний, обвенчался с Марией Ивановной Милицыной из соседней деревни Князьково.
В 1890 году у них родился первенец Василий, в 1896-м – сама рассказчица, Александра, а в 1898-м «родив сына Михаила, мама умерла. Отец вскоре женился вторично, но молодая жена (Мария Ананьевна Назарова) поставила условие «сначала избавиться от мальчишек, а девочку оставить для помощи по хозяйству. Василия отдали «в мальчики» приезжему купцу, а Михаила взяла бездетная семья из соседней деревни». После у прадеда во втором браке родились: Иван (1903), Николай (1904), Леонид (1907) и Евлампия (1911). В 1914 году по причине «неправильных родов» Марии Ананьевны, Яков Алексеевич вторично овдовел…
Больше он не женился и, с помощью старшей дочери Александры, как-то вёл хозяйство и растил четверых малолетних детей. Весной 1918 года в Зубариху приехал старший сын прадеда, Василий (отданный «в мальчики»), который неплохо к тому времени устроился в уральском Ишиме, и «забрал всех к себе, кроме Михаила, жившего у приёмных родителей». В Зубариху из Кручининых никто из них не возвратился…
Мне удалось отследить судьбу всех родичей, переехавших на Урал, кроме опять-таки, Михаила, рожденного по словам бабушки Шуры, «не то, в 1898-м, не то в 1899 году». Полтора года назад я первый раз приезжал в Иваново, где в областном архиве хранились неоцифрованные метрические книги Чихачевского прихода. Тогда мне удалось основательно прояснить свою родовую историю, включая двух умерших во младенчестве детей Якова Алексеевича. Но никакой информации о рождении его сына Михаила я не нашел.
В этот раз я был более тщателен в поисках. Если раньше я, в основном, фокусировался на привязке к месту (слову «Зубариха»), а от него – к фамилии, то теперь ещё и внимательно выискивал «Михаилов».
И на третий день я нашел вот эту измаранную фиолетовыми чернилами запись. Итак, 15 мая 1898 год, Михаил… подходит.
Перехожу на правую половину записи, к разделу восприемники, а там: «деревни Зубарихи крестьянский сын Иван Алексеев Кручинин и крестьянская девица Параскева Алексеева Кручинина». То есть, судя по всему, это младший брат и сестра Якова Алексеевича, поскольку «сыном» и «девицей» именовались ещё не вступившие в брак.
А вот запись в колонке «Звание, имя, отчество и фамилия родителей» ну, никак не читались. Можно было разобрать только намалеванное 9.VIII.40 г. «деревня Паршуково». Такая деревенька в 20 км от Зубарихи на трассе Иваново–Чкаловск сохранилась до сих. Но была надежда прочитать исходную запись, отсканировав страницу с высоким разрешением. Узнав у начальника отдела информационных архивных технологий, что это возможно, я заказал такой скан. И вот вчера я получил по почте оцифрованную страницу. Открываю файл в Фотошопе и достаточно легко читаю: «д. Зубарихи крестьянин Кручинин Яков Алексеевич и законная жена его Мария Ивановна, оба православные». Значит, «был мальчик»!
Хорошо читается и «исправление», внесенное в 1940 году в метрическую книгу, в результате которого Михаил Яковлевич Кручинин из Зубарихи превращается в …Михаила Александровича Киселева. Так что вполне возможно, что и сегодня в Паршуково или других местах живут мои троюродные братья-Киселёвы, даже не догадываясь, что их настоящая фамилия Кручинины. Вот такие детективы порой происходят в нашей генеалогии. Что-то исправили, переписали с ошибкой, пропустили букву, потеряли документ… И всё, в Роду появился исключенный.
И кто-то, родившийся и живущий через много лет после этих как будто незначительных событий, всю свою жизнь тянет родовую нагрузку «за того парня» и не может понять, почему всё достаётся ему с таким трудом. Это только моё предположения, «не доказанные научно».
Интересно, что главный российский борец с лженаукой академик В.Л. Гинзбург в статье «Замечания о методологии и развитии физики и астрофизики» (1983) писал: «…граница между наукой и лженаукой представляет собой историческую категорию в том смысле, что положение этой границы изменяется с развитием науки».