Вопрос "Что мне делать?" — один из самых распространённых в рамках терапевтического процесса. Чем ближе человек к невротическому уровню функционирования, тем меньше он задает такой вопрос специалисту, тем больше он хочет что-то понять для себя и про себя, чтобы, опираясь на эти знания, самому знать, что делать.
На первый взгляд, кажется логичным ожидать от помогающего специалиста конкретного совета или инструкции. Однако в рамках длительной глубинной терапии ответ на этот вопрос не только неуместен, но и противоречит самой сути терапевтического процесса.
Психоаналитическая терапия строится на том, чтобы помочь человеку осознать собственную ответственность за выборы в своей жизни. Если психолог скажет, что делать, это перенесёт ответственность с пациента на терапевта.
Однако личностный рост возможен только тогда, когда человек сам принимает решения, основываясь на своих желаниях, ценностях и потребностях.
Когда человек спрашивает, "что делать", он, по сути, пытается избежать конфронтации с собственной свободой выбора.
Ответ на вопрос "что делать?" лишает терапевта и клиента возможности изучить то, что стоит за этим вопросом (как и за любым другим вопросом, обращенным к терапевту). Так, зачастую, за вопросом "что мне делать?" может скрывать желание избежать ответственности за свой выбор, желание не сталкиваться с последствиями своего выбора.
Психоаналитическая терапия не работает в формате "вопрос — ответ". Её цель — помочь клиенту заглянуть глубже в себя, обнаружить скрытые желания и внутренние конфликты, которые мешают ему принимать решения. Вместо того чтобы отвечать на вопрос, терапевт помогает клиенту самому найти ответы. Это делается с помощью свободных ассоциаций, интерпретации снов, анализа повторяющихся паттернов в жизни клиента, работы с сопротивлением и многим другим.
В психоанализе ключевую роль играет феномен переноса, когда клиент бессознательно приписывает терапевту функции родителя или другой значимой фигуры. Вопрос "что мне делать?" может быть проявлением переноса, выражающим желание получить наставление или одобрение.
Если терапевт ответит на этот вопрос, он лишь усилит зависимость клиента, а не поможет ему стать самостоятельным субъектом. Вместо этого терапевт стремится исследовать, почему для клиента так важно получить этот ответ.
Давая конкретные советы, психолог рискует не только лишить клиента возможности найти собственный путь, но и оказаться в ловушке проекций.
Также, если предложенное решение не сработает, клиент может обвинить терапевта, что подорвет терапевтический альянс.
Вопрос "что мне делать?" сам по себе может быть темой для изучения.
— Что клиент хочет получить от ответа?
— Почему ему кажется, что он сам не может найти решение?
— Какой образ терапевта формируется в его сознании?
Эти вопросы выводят обсуждение на уровень работы с бессознательным.
Такой подход помогает клиенту переориентироваться с внешнего поиска решения на внутренний процесс осознания.